Ренессанс

Дж. Романо. Подвиги Гектора

Зевс дарует кратковременную победу троянцам для того, чтобы слава Ахилла засияла еще ярче. Им удается прорвать оборонительную стенку лагеря ахейцев, и битва ведется за корабли. Греки находятся на грани поражения. Все главные герои — Агамемнон, Диомед, Одиссей — ранены и вынуждены покинуть битву. Гектор, не встречая достойного противника, крушит налево и направо ахейские войска.

Битва у Гомера — это битва героев. Как в древнегреческой трагедии, выступает вперед то один, то другой главный персонаж для того, чтобы произнести свой монолог и убить десяток любовно поименованных, но лишенных каких-либо индивидуальных черт воинов. Хор служит только для того, чтобы быть методично зарезанным великими.

Между двумя художниками, Джулио Романо и Максом Слефогтом, лежат четыре столетия. Оба берут очень редко встречающиеся в изобразительном искусстве батальные сцены из «Илиады». Оба при этом удивительно похожи: для того чтобы передать стремительный натиск троянцев, избирается диагональное движение, подчеркнутое в том и другом случае движением воина, вонзающего копье в противника. За четыреста лет формальная структура изображения не меняется.

Дж. Романо. Битва за тело Патрокла

Зато полностью меняется осознание смысла гомеровской битвы. У Джулио Романо, как и у Гомера, битва — это поединок условных героев, в то время как у Слефогта — безликий клубок человеческих тел, толла где не отличить Ахилла от Терсиса. В разнице двух иллюстраций к «Илиаде» заключен путь, проделанный западным гуманизмом в восприятии войны и убийства от XVI до XX века от воспевания красоты подвига в индивидуальной схватке до по-каза жестокости бесформенного убийства. Разница эта не временная, а стадиальная.

В сталинской живописи кровожадная красота героизма была воскрешена в гениальной картине Дейнеки «Оборона Севастополя». Скорее всего, неосознанно Дейнека создал новый вариант битвы при кораблях. Тема картины — сопротивление отчаяния: отступление невозможно, сражение происходит на краю земли в буквальном смысле, но в героических фигурах гибнущих советских воинов видно знание грядущей победы. Как ахейцы знали, что победа будет дарована им свыше в любом случае, так обреченные и покинутые защитники Севастополя уверены, что их победа предрешена высшей справедливостью. Поэтому смерть и война в картине Дейнеки осенены ореолом величия, который не свойствен современному либеральному европейскому сознанию. Сталинский стиль возвращает искусство к нравам архаической Греции, а Дейнека становится современником Джулио Романо, хотя и не одевает своих героев в античные одежды. Правда, у них есть одно важное различие: для Дейнеки существует четкий образ врага, в то время как у Джулио Романо не сразу разберешь, где троянцы, где ахейцы. Только после пристального разглядывания понимаешь, что Гектор и его соратники изображены в шлемах, похожих на фригийские колпаки, и в штанах варваров в отличие от более западных греков в панцирях и юбочках.

М. Спефогт. Битва у кораблей

Одним из важных троянских героев был Сарпедон. Ему далеко до Гектора, Париса и Энея, но он замечателен тем, что его отцом был сам Зевс. Сарпедон чем-то напоминает Геракла: именем, в котором слышится что-то добродушное, и тем, что Гомер постоянно сравнивает его со львом. Многим досадив грекам, в 16-й песне он погибает от руки Патрокла. Зевс дозволяет убить своего сына, но в наказание за это должен погибнуть и сам Патрокл.

Покрытое грязью и кровью тело Сарпедона валяется под ногами сражающихся. Зевс призывает Аполлона и приказывает этому союзнику троянцев послать Сон и Смерть на поле боя для того, чтобы перенести тело сына в его родную Ликию. Единственная картина на этот сюжет была создана Фюсли в конце XVIII века.

Швейцарец по происхождению, Фюсли был тесно связан с английским искусством, так что его включают в историю английской живописи. Он создал странный и выразительный стиль, в котором гипертрофированный героизм неоклассицизма наполнялся романтической тревогой.

Фюсли. Смерть Сарпедона

Его произведения, написанные на сюжеты из Шекспира и «Сказания о Нибелунгах», похожи на античные драмы, а сюжеты из «Илиады» — на иллюстрации к Байрону. Смерть Сарпедона Фюсли представляет как вознесение, используя хорошо известную иконографическую схему Троицы, когда Бог-сын представлен как распятый Христос в объятиях Бога-отца. Кощунственное смешение христианской и языческой иконографии позволяет создать в живописи образ, близкий к гомеровской поэзии: Фюсли передает строгую печаль Бога о смерти божественного сына.

Вступление в битву Патрокла является кульминацией в действии «Илиады». Ахилл склоняется к мольбам своего друга и разрешает ему надеть свой доспех, чтобы отразить троянцев. В пылу битвы троянцы принимают Патрокла за Ахилла и, устрашенные появлением знаменитого героя, обращаются в бегство. Все бы было хорошо, но Аполлон открывает глаза Гектору и помогает ему убить Патрокла Над телом убитого разгорается битва, в которой участвуют все знаменитые герои с той и с другой стороны. Ахилл ничего не знает о смерти друга.

Джулио Романо изображает момент, когда Аякс на руках выносит из боя тело Патрокла Прототипом рисунка Джулио Романо было изображение на античном саркофаге. Античный образ юного героя, которого прикрывает старший соратник, стал типичным для всех новоевропейских милитаристских памятников. Очень распространен был этот мотив в фашистской скульптуре. Как только война начинала восприниматься как нечто великое и прекрасное, европейская традиция сразу же, сознательно или бессознатель-но, обращалась к прототипам, выработанным «Илиадой».

«Марсельеза» Рюда, скульптурный символ Франции, так же как и наша Родина-мать Вучетича в Сталинграде, похожи как родные сестры на богиню Вражду из 11-й песни «Илиады», которая криком своим «...каждому в сердце вдохнула //Бурную силу, без устали вновь воевать и сражаться://Всем во мгновенье война им кровавая — сладостней стала...»

(Аркадий Ипполитов)