Обручение Марии
Карпаччо. Обручение Марии
Сюжета «Обручение Марии» нет и не могло быть в тексте Евангелия. По еврейской традиции брак — не священное таинство, а просто гражданский договор. Художники, изображавшие обручение Марии как прообраз одного из семи христианских таинств, следовали тексту «Золотой легенды» и переносили понятия, выработанные в новозаветной традиции, на тот период истории, когда христианство еще не появилось.
«Золотая легенда» рассказывает, что Мария находилась в Иерусалимском храме до своего совершеннолетия, т.е. до тех пор, пока девочку было удобно держать в священном месте. Как известно, Библия чрезвычайно щепетильно относится к «чистым» и «нечистым» дням у женщин, и синагога разработала целый церемониал для этих случаев. Дабы не осквернить алтаря своей физиологией, женщинам было запрещено жить внутри храма. Все осложнялось тем, что Мария дала обет девства, угодный Богу. Для того чтобы сохранить девственность Марии, и было решено отдать ее человеку, который бы заботился о ней, но не посягал на ее невинность. В конкурсе на место такого мистического жениха приняло участие множество претендентов, но разрешился он самым чудесным образом: из жезла одного из женихов, благочестивого плотника Иосифа, выпорхнул голубь, и зацвели цветы. Иосиф обручился с Марией, а остальные женихи в досаде сломали свои жезлы.
Шклола Мерильо. Обручение Марии
Вся история, рассказанная «Золотой легендой», идет вразрез с иудейской традицией. Для иудеев не было ничего горше девственности и бесплодия. Несчастная дочь Иеффая убивалась не столько из-за того, что ей придется рано умирать, сколь из-за того, что придется умереть невинной. Никогда и ни от кого ветхозаветный Бог не мог потребовать девства, т.к. сам заповедовал: «Плодитесь и размножайтесь». Только в европейской традиции сюжет о браке Марии и Иосифа превратился в нежную историю бесплотного супружества.
Вообще на отношения Марии и Иосифа сильно повлияла античная традиция с ее культом девства, а также римский культ семьи и брака. Фреску Джотто «Свадебная процессия Девы Марии воскрешает традиции древнеримских свадебных шествий. 0т процессии патрициев на античных саркофагах фреску Джотто отличает только нимб над головой Марии.
Ф. де Шампень. Обручение Марии
Обручение Марии и Иосифа - идеальный прообраз любого обручения. Картина Рафаэля воплощает этот идеал. Закругленная форма "Обручения" вторит округлым контурам фигур, замкнутый круг, образованный фигурами Марии и Иосифа, напоминает идеальную замкнутость храма в центре пространства, ограниченного округлыми холмами.
Все время повторяется мотив кольца, что означает полноту и целостность. Характерно, что столь совершенное "Обручение" написано художником, связанным с Перуджей. В храме Перуджи как величайшая реликвия хранилось кольцо Богоматери, сделанное не из серебра и не из золота, а выточенное из цельного камня, и толпы богомальцев приходили к нему на поклонение.
Джотто. Свадебная процессия Марии
Но идеальное обручение не соответствует идеальному браку. Если во время помолвки Дева Мария и Святой Иосиф в чистоте своей и целомудрии могут служить образцом для любых жениха и невесты, то в качестве мужа слишком чистый Иосиф вызывает сомнения, и его чистоту бесстыдно высмеяла "Гавриилиада". XIX век разрушил величие бесплотного обручения Рафаэля.
Хорошо известная русскому зрителю картина Пукирева «Неравный брак» кощунственно повторяет композиционную схему обручения. Так же расставлены и психологические акценты: неудавшийся жених у Рафаэля ломает свой жезл, как впоследствии ухажер у Пукирева.
Рафаэль. Обручение Марии
В картине Карпаччо толпа женихов Марии, отвергнутых Богом, устроила в синагоге целую драку. Пол усеян отброшенными палками, и разбушевавшиеся молодые люди больше похожи на женихов Пенелопы, чем благопристойные претенденты Рафаэля и Пукирева. Иосиф у Карпаччо с трудом вырвался из свалки и с решительным видом, зажав в руке свой расцветший прут, направляется под благословение Первосвященника Иерусалимского. Мария с покорным и слегка ханжеским видом абсолютного безразличия ждет своего суженого. Карпаччо создает не идеальный прототип обручения, а иллюстрацию к истории, и получается забавная сценка вместо таинства, ибо святые тексты надо читать буквально, а не аллегорически, как учат нас отцы церкви.
В картине школы Мурильо дается попытка такого «правильного» прочтения текста. В ней отсутствует рассказ «Золотой легенды», зато подчеркнута отвлеченность мистического брака. Над головой жениха и невесты распростер свои крылья Святой Дух, с небес льется музыка и сыплются розы, напоминая о том, что Дева Мария есть прообраз Церкви, Царства Божьего на земле.
В том же XVII веке Филипп де Шампень создает вариант «Обручения Богоматери», отличный и от идеального совершенства Рафаэля, и от подробного рассказа Карпаччо, и от испанского мистицизма Мурильо. Около старого классического храма собралась толпа классически выученных французских актеров для того, чтобы сыграть сцену из Расина или Корнеля. Как Расин в своих пьесах на библейские сюжеты добивался античной строгости и ясности, так и Филипп де Шампень из еврейского обряда делает сцену римской трагедии. Мария и Иосиф обмениваются не тонким прикосновением, а крепким и мощным рукопожатием. При Версальском дворе Короля-Солнца, когда вся жизнь была проникнута пафосом совершенства монархии и монарха, обручение Марии из бесплотного единения превратилось в заключение политического союза.
(Аркадий Ипполитов)
